Назови меня лесбиянкой
Материал является авторским переводом статьи «Почему «лесбиянка» до сих считается грязным словом?» («Why is ‘lesbian’ still a dirty word?»). Поэтому автор оставляет за собой право не переводить дословно, а также добавлять и убирать речевые конструкции, сохраняя первоначальный смысл. Все позиции в материале принадлежат Miranda Stephenson, авторке статьи.
Перевод не предназначен для чтения лицами младше 18 лет согласно Российскому законодательству. Определенные моменты были дополнительно вырезаны из итогового перевода, чтобы пропасть между ситуациями в Европе и РФ не стала триггером для читательниц, причастных к ЛГБТКИА+. У нас еще слишком много работы, но это не значит, что не нужно смотреть на иностранный опыт и натягивать шапочку из фольги посильнее на ушки.
Также нужно понимать: в исходном тексте проблема построена вокруг употребления слов «gay» и «lesbian» по отношению к женщинам, в русскоговорящих реалиях нежелание ассоциироваться со словом «лесбиянка» встречается, но контекстным синонимом и общим термином выступает скорее слово «квир», чем «гомосексуалка». Но в данном тексте замена «gay» на «queer» без потери смысла невозможна, так как «queer» — еще более широкий термин, чем «gay», и может обозначать абсолютно всех негетеросексуальных людей.
Почему слово «лесбиянка» остается стигматизированным?
Возможно, для некоторых станет неожиданностью само существование стигмы. Но если учесть опыт самих лесбиянок, то она, безусловно, есть. Из-за отсутствия профессиональных статистических данных я опросила 120 женщин, любящих других женщин, и обнаружила, что только 33% чувствовали себя «очень комфортно», называясь лесбиянками, а гораздо более значительные 70% были «очень комфортны», когда их называли гомосексуалками.
Прим. переводчика: опрос, о котором идёт речь в исходнике, не приложен к самому тексту, но предполагаются несозависимые и не взаимоисключающие вопросы. Соответственно, ответ «комфортно» на первый вопрос не означает невозможность этого же ответа на последующие вопросы. 103%
Одна женщина отметила, что «лесбиянка» звучит «немного грязно», в то время как другие написали, что это слово вызывает «отвращение». Итак, женщины, которые любят женщин, предпочитают, чтобы их называли «гомосексуалками». Роза под другим названием пахнет намного, намного слаще. Почему? Тот факт, что мне пришлось прибегнуть к сбору данных самой, указывает на огромный провал в работе над этим вопросом.
Для начала, слово «лесбиянка» и его различные производные остаются обычным оскорблением для девочек, которые столкнулись с неодобрением своих сверстников. Ничего нового. На пике Второй волны феминизма участниц кампании демонизировали как ненавидящих мужчин и сжигающих бюстгальтеры лесбиянок-коммунисток, радостно замышляющих дестабилизацию общества. Более того, этих «лесбиянок» очерняли как ужасно «уродливых» (читай: негетеронормативных) настолько, что ни один уважающий себя мужчина в любом случае не стал бы считать их подходящей кандидатурой для брака. Фактически, несмотря на активное участие лесбиянок в феминистском движении, известные активистки, такие как Бетти Фридан, сами были лесбофобками.
Примечание переводчика: К сожалению, лесбиянки-участницы Второй волны не смогли найти полную репрезентацию в движении, что привело к формированию Lesbian Liberation Movement (LLM) в дальнейшем. Пока женщины крушили проявления патриархата, проблемы гетеронормативности в повестку попадали достаточно редко. Лесбиянки все еще воспринимались как «извращенки», чью сексуальность нужно регулировать и ставить под контроль. Однако и в ЛГБТ+ движениях они получали достаточно сексистское поведение геев. Гендерные различия сыграли не последнюю роль в частичном исключении лесбиянок из повестки освобождения. Например, геи активно боролись за свободы, которые были угнетающими для женщин (порнография) или доступными только для мужчин (секс в общественных местах). Таким образом, лесбиянки были вынуждены оставаться невидимыми во всех движениях, за права которых боролись. Ученые отмечают, что и женщины, и ЛГБТ+ движения боялись, что из-за работы лесбиянок будут восприниматься только как движения в их честь. Среди радикальных феминисток даже существовало мнение, что «феминизм — это теория, а лесбиянство — практика», конфликт вокруг которого продолжался многие годы.
В настоящее время гендерное равенство значительно продвинулось вперед, но старые стереотипы о лесбиянках все еще преследуют общественное сознание. Узнав мою сексуальную ориентацию, мама друга заметила: «О, но она же довольно красивая!». Много лет назад, когда мои эксперименты над собой проявились в виде неуклюжего маллета, замечания моих родственников были похожи. «Ты должна всегда краситься, иначе люди подумают, что ты — парень! Или того хуже … Ты будешь похожа на лесбиянку.» Тогда родители заставили меня носить до смешного большой бантик для волос. В конце концов, ни одна лесбиянка не стала бы носить что-то настолько девчачье… не так ли?
В то же время «лесбиянка» имеет и радикально противоположные ассоциации. За последнее десятилетие «лесбиянки» были самой популярной категорией Pornhub: это слово, вызывающее перформативную похотливость, явно не подходит для приличного общества. Излишним будет сказать, что молодые девушки, впервые открывшие влечение к своему полу, вряд ли захотят идентифицироваться с этим гиперсексуализированным миром ножниц, секса втроем и хладнокровных имитаций. Когда это не пахнет горьковатой мизандрией, «лесбиянка» кажется грязной и смущающей, совершенно чуждой для искренних любовных отношений, о которых мечтают многие квир-женщины.
В таком случае менее официозная, (гендерно)-нейтральная «гомосексуалка» стала чем-то вроде убежища. В конце концов, это предпочтение, а «лесбиянки» и так несут много ответственности. Проблема в том, что при более внимательном рассмотрении использование одного и того же ярлыка для мужчин и женщин оказалось более вредоносным, чем кажется на первый взгляд.
«Гомосексуал» может быть принят как общий термин для более широкого ЛГБТКИА+ сообщества, но он также остается в основном используемым для геев. Такая андроцентристская «нормальность», расширенная, чтобы представлять все сообщество, в равной степени проявляется в радужном флаге, который доминирует в ЛГБТКИА+ гордости, а затем и во всех радужных товарах брендов. В то время как у других видов сексуальности есть свои собственные флаги, у геев их нет. «Радуга» означает всех** и «радуга» означает геев. Где-то по пути «все» и «геи» начали сходиться. Это хорошая новость для компаний, стремящихся присоединиться к маркетинговой составляющей месяца гордости, тех, которые одновременно эксплуатируют и пропагандируют понятие «гомосексуальность как норма». Все, что им нужно сделать — наклеить безвкусную радугу на пару своих продуктов — и БУМ! Сообщество ЛГБТКИА+ добровольно становится их дойной коровой, с минимальными денежными затратами на дизайн.
**Примечание переводчика: Для ЛГБТКИА+ не секрет, почему именно в июне празднуется месяц гордости. [Подсказка: первый парад в 1969 был восстанием.] Но широко известная радуга появилась почти через 10 лет после, благодаря Гилберту Бейкеру, в 1978 году. «Наша задача как гомосексуалов была в том, чтобы выйти из шкафа, быть видимыми и жить правдой. Флаг по-настоящему вписывался в эту миссию, потому что он говорит: «Вот, кто я!» и провозглашает видимость.» Бейкер видел радугу как природный флаг с неба, поэтому он использовал 8 цветов, каждый со своим значением: розовый — секс, красный — жизнь, оранжевый — излечение, желтый — солнечный свет, зеленый — природа, бирюзовый — искусство, индиго — гармония и фиолетовый — душа.
Похоже, что совсем не в интересах активисток жаловаться. Отчасти благодаря этому дивному новому миру радуги ЛГБТКИА+ стали заметны. Школьное партнерство Стоунволла* означает, что плакат «Некоторые люди — гомосексуалы. Смирись!» шокирует родителей и обучает подростков с 2007 года; новаторские квир-фильмы, такие как «Назови меня своим именем», привлекают приверженцев любой сексуальности. Однако, показательно, что из 10 самых кассовых ЛГБТ-фильмов в США за все время каждый посвящен геям или однополым отношениям мужчин. Отсюда обманчивый парадокс в утверждении, что «гомосексуал» относится ко всем, независимо от пола, закрываясь для дальнейших дискуссий: если «гомосексуал» теоретически является обобщающим термином, на практике, выгоды и дискурс, которые он порождает, предсказуемо ориентированы на цис-мужчин. Эта волна ориентированных на мужчин, якобы «гомосексуал-дружественных» СМИ захлестывает и гомосексуалок, не имеющих хорошей репрезентации.
*Примечание переводчика: Стоунволл в своей «шокирующей» акции сделал ставку на простоту и адаптируемость. Милое предложение «смириться» и «принять» ЛГБТКИА+ людей дошло до вагонов метро и сотен автобусов по всей стране. Хотя первоначальной целью для плакатов были выбраны 5000 средних школ Англии, Шотландии и Уэльса. Только после начала акции Управление рекламных стандартов (ASA) получило 54 жалобы. Однако их ответ был лаконичен: «Реклама не содержит слов или изображений, которые могли бы вызвать серьезное оскорбление для всех или конкретно для гетеросексуалов или религиозных групп.» Пропаганда гомосексуализма также не была обнаружена.
Так как же тогда называться? Соблюдая баланс между репрезентацией и сравнительной невидимостью. Если мы искренне гордимся своим месяцем гордости, то, похоже, пора снова провозгласить важность нашей лесбийской любви. «Лесбиянка» исторически была похищена и искажена мужским взглядом: не более того. Мерзкая и оклеветанная усилиями СМИ «лесбиянка» достаточно долго удерживала этот варварские нападки. Пора признать классические романтические корни этого слова. Однажды древняя поэтесса под нежным именем Сапфо позволила так изысканно познать свою любовь к другим женщинам, что и сегодня лесбиянки берут свое имя от ее обители, острова Лесбос.
Пора избавиться от стигмы.
Автор перевода рекомендует ознакомиться с нашим переводом о фетишизации лесбиянок и материалом о насилии на почве идентичности.
Если вы хотели бы предложить ДС статью на перевод, идею, как улучшить его качество, или источник для авторской статьи, пишите на почту: sifdaughters@yandex.ru.
life goes on
L K N
xxx
